Неточные совпадения
Одним (исключительно, впрочем, семейным и служившим во дворе, а не
в горнице) дозволяли держать корову и пару овец на барском корму,
отводили крошечный огород под овощи и отсыпали на каждую душу известную пропорцию муки и круп.
Михей Зотыч был один, и торговому дому Луковникова приходилось иметь с ним немалые дела, поэтому приказчик сразу вытянулся
в струнку, точно по нему выстрелили. Молодец тоже был удивлен и во все глаза смотрел то на хозяина, то на приказчика. А хозяин шел, как ни
в чем не бывало, обходя бунты мешков, а потом маленькою дверцей
провел гостя к себе
в низенькие
горницы, устроенные по-старинному.
Мягкая настойчивость Стабровского победила смущение хозяина, и он по внутренней узенькой лестнице
провел их
в нижние жилые
горницы.
Одним словом, старуха была куплена и
провела гостя
в жилые
горницы.
— Ты нас
в горницы не
води, — предупредила Таисья хозяйку, — не велики гости… Только обогреться завернули да обождать самую малость.
Я давно уже перестал гулять и почти все время
проводил с матерью
в ее новой
горнице, где стояла моя кроватка, лежали мои книжки, удочки, снятые с удилищ, и камешки.
Проводя почти все свое время неразлучно с матерью, потому что я и писал и читал
в ее отдельной
горнице, где обыкновенно и спал, — там стояла моя кроватка и там был мой дом, — я менее играл с сестрицей, реже виделся с ней.
— Так-с; а то мы завсегда готовы… У нас, ваше благородие, завсегда и ворота, и
горницы все без запору… такое уж Иван Демьяныч, дай бог им много лет здравствовать, заведение
завел… А то, коли с обыском, так милости просим хошь
в эту
горницу (она указывала на кладовую), хошь куда вздумается… Так милости просим
в наши покои.
Он
отвёл её
в свою
горницу и, когда она легла на постель,
заведя глаза под лоб, уныло отошёл от неё, отодвинутый знакомым ему, солоноватым тёплым запахом, — так пахло от избитого Савки.
После кофе Степан Михайлыч встал и, сказав: «Теперь надо хорошенько уснуть, да и молодым с дороги тоже бы отдохнуть не мешало», пошел
в свою
горницу, куда
проводили его сын и невестка.
— Так и отдать ее Алешке? — докончил Гордей Евстратыч и тихо так засмеялся. — Так вот зачем ты меня
завела в свою
горницу… Гм… Ежели бы это кто мне другой сказал, а не ты, так я… Ну, да что об этом говорить. Может, еще что на уме держишь, так уж говори разом, и я тебе разом ответ дам.
Возвратившись
в мою
горницу, я вспомнил всю блестящую эпоху монастырей; живо представились мне эти люди с пламенной фантазиею и огненным сердцем, которые
проводили всю жизнь гимном богу, которых обнаженные ноги сжигались знойными песками Палестины и примерзали к льдам Скандинавии.
Проводив Марью Гавриловну, Фленушка повертелась маленько вкруг Манефиной постели и шмыгнула
в свою
горницу. Там Марьюшка сидела за пяльцами, дошивала подушку по новым узорам.
После кутьи
в горницах родные и почетные гости чай пили, а на улицах всех обносили вином, а непьющих баб, девок и подростков ренским потчевали. Только что сели за стол, плачеи стали под окнами дома… Устинья
завела «поминальный плач», обращаясь от лица матери к покойнице с зовом ее на погребальную тризну...
Проводив Патапа Максимыча и кума Ивана Григорьича, Фленушка с Парашей ушли
в свою
горницу. Василий Борисыч с глазу на глаз с Манефой остался. Стал он подъезжать к ней с речами угодливыми, стараясь смягчить утреннюю размолвку.
Вскоре пришел Алексей.
В праздничном наряде таким молодцом он смотрел, что хоть сейчас картину писать с него. Усевшись на стуле у окна, близ хозяина, глаз не
сводил он с него и с Ивана Григорьича. Помня приказ Фленушки, только разок взглянул он на Настю, а после того не смотрел и
в ту сторону, где сидела она. Следом за Алексеем
в горницу Волк вошел,
в платье Патапа Максимыча. Помолясь по уставу перед иконами, поклонившись всем на обе стороны, пошел он к Аксинье Захаровне.
Вдруг лицо Лейлы-Фатьмы, до сих пор спокойное, исказилось до неузнаваемости. Точно страшная судорога
свела ее лоб, нос и губы. Глаза разом расширились и запылали таким безумным огнем, какого я еще не видала
в глазах людей. Она быстро схватила меня за руку и подвела к темному маленькому окошку
в углу
горницы.
— Ахти, засиделась я у вас, сударыня, — вдруг встрепенулась Анисья Терентьевна. — Ребятенки-то, поди, собралися на учьбу́, еще, пожалуй, набедокурят чего без меня, проклятики — поди, теперь на головах чать по горнице-то ходят. Прощайте, сударыня Дарья Сергевна. Дай вам Бог
в добром здоровье и
в радости честну́ю Масленицу
проводить. Прощайте, сударыня.
Проводя жену, Иван Григорьич сел
в боковуше за счетные книги, а
в передних
горницах остался один Василий Борисыч.
Сказала и без чувств упала наземь. Подняли ее, положили на диванчик возле Дуни. Тяжело дышала Варенька. Из высоко и трепетно поднимавшейся груди исходили болезненные, жалобные стоны. Всю ее
сводило и корчило
в судорогах. Марья Ивановна бережно прикрыла ее покровцем. Но из других, бывших
в сионской
горнице, никто не встревожился ее припадком. Все были рады ему. С набожным восторгом говорили хлысты...
Черная изба осталась почти такою, как была и десять лет назад; только
в ней понаделали вокруг стен таких столов, как
в кухнях.
В чистые две
горницы хозяин не
водил его; сказал, что там он живет с сыном; работники летом спят
в сарае, а зимой
в избе. Теркин посовестился попросить
провести и туда.
— Вестимо обман один и глазам отвод. Привезли молодчика прямо
в слободу,
в дом Малюты,
отвели ему
горницу, там он до самого вчерашнего дня сидел и все писал что-то, да с Лукьянычем по ночам беседовал.
Старушка примирилась с необходимостью, снарядила меня
в дорогу и
проводила меня благословлениями. Я выехал с рассветом, но доехал только до первого постоялого двора на окраине Москвы. Здесь я нанял
горницу, переоделся из форменного
в заранее мною приготовленное простое русское платье, оставил все вещи на постоялом дворе, сунул за пазуху заряженный пистолет и отправился на квартиру, где жил граф Довудский.
—
Отводить ему
в доме отдельную
горницу — опасливо; возьми его к себе
в сожители и тебе будет веселей с товарищем.
Поздним вечером молодых князя и княгиню Сибирских
проводили в отведенную им и уже давно приготовленную опочивальню
в том же этаже, где помещались парадные
горницы, а Якова и Домашу —
в новопостроенную избу.
— Поди, поди, покалякай с нею; она о тебе разов десять ноне спрашивала, разговори ее, касатик. Нынче что-то с нею хуже прежнее деется… Сидит,
в угол глазища уставит, и на-поди, — встретила его
в первой
горнице Панкратьевна и
провела к княжне.
Вторая
горница, тоже большая, но несколько меньше первой, служила местом отдохновения Ксении Яковлевны, когда она захотела бы остаться одна или же
провести время
в задушевной беседе с одной из своих наиболее любимых сенных девушек. Стены этой
горницы были обиты заморским бархатом бирюзового цвета, столы были красного дерева и того же дерева лавки с мягкими подушками, покрытыми дорогими звериными шкурами.
Об этой-то работе и рассказывал покойный Григорий Семенов Якову Потаповичу, передавая ему, что мнимого Воротынского, вместо тюрьмы, привезли
в дом Малюты,
отвели ему
горницу, где он все писал что-то да с Лукьянычем по ночам беседовал.